Волгоградский музей изобразительных искусств имени И.И.Машкова,
Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан

17 июля 2011 г. исполняется 130 лет со дня рождения Ильи Ивановича Машкова (1881–1944) – одного из самых ярких и самобытных отечественных художников первой половины ХХ века. Этому юбилею посвящается совместный выставочный проект “Сила жизни. Живопись и графика Ильи Машкова”, организованный Волгоградским музеем изобразительных искусств, носящим имя художника и Государственным музеем изобразительных искусств Республики Татарстан.

Выставка раскрывает основную идею искусства художника – прославление природной роскоши бытия. Илья Машков – один из самых позитивных русских художников. Ему от природы был дан редкий по силе дар радоваться жизни, предопределивший праздничный, небудничный характер его искусства. На протяжении всей творческой жизни, радикально меняя арсенал средств, Машков строил свою собственную версию мира- здорового, щедрого, изобильного. Утверждающая, пафосная интонация делает его произведения гимном во славу бытия в его природной составляющей. Культ здоровья и силы, входивший в изначальную концепцию модернистского объединения “Бубновый валет”, одним из лидеров которого был И. И. Машков, утверждался не только в живописи, но и в жизни. Машков был отменным спортсменом и считал физическую крепость необходимым качеством для художника. Полноценная, с годами все более усложняющаяся в нюансах картина жизни находит метафору в самоценной и все более сложной живописной ткани произведений. Представления Машкова о совершенстве связаны с витальной силой, расцветом возможностей. Ярче всего этот лейтмотив находит выражение в натюрмортах и изображениях обнаженной модели.

Женщины Машкова – сложно организованная и мощная стихийная сила, воплощение сил плодородия, крепости, энергии. Его ощущение стихийных сил мироздания близко к языческому миропониманию. Его гедонистическое упоение разнообразием, прихотливостью природных форм, настойчивое постижение свойств материи близко к раблезианскому чувствованию. Оставаясь одним из самых сильных отечественных колористов и “самых живописных живописцев”, Машков демонстрирует качества сильного и разнообразного в своих решениях рисовальщика. Он является мастером “скульптурного” рисунка, дающего возможность ощутить объемность, весомость тела (“Натурщица с красным бантом”, 1922, ГМИИ РТ). В то же время, его рисунки демонстрируют качества живописности, что проявляется в богатой и сложной разработке тонального пятна, разнообразии технических приемов, интересе к смешению материалов (“Этюд натурщицы”, 1920-е, ВМИИ). Машков испытывает склонность к материалам, дающим бархатистый, насыщенный штрих. Его постановки модели – сложные, закрученные, выявляющие форму тела, как и энергичный штрих, дают ощущение мощи, упругой силы.

Машкова отличают особая острота восприятия материальной природы мира, интерес к “плоти жизни”, объему, вылепленному цветом, что делает его одним из лучших отечественных мастеров натюрморта. Его натюрморты – это самые откровенные высказывания о себе. Если ранние работы этого жанра выражают громогласное, эпатажное самоутверждение, то поздние приобретают характер исповеди, углубленного диалога со зрителем (“Маки, роза, васильки и другие цветы в стеклянной вазе”, 1939, ВМИИ). Спектр мелодий, извлекаемых Машковым из предметных созвучий богат: от героических, гимновых, до тонких и проникновенных.

Значительный временной диапазон представленных работ позволяет оценить степень трансформаций художественной манеры Машкова, как и в целом отечественной культуры в ХХ веке. В экспозицию входит ранний шедевр начала века, написанный в период поисков собственной изобразительной системы, еще до сложения бубнововалетской концепции (“Натюрморт. Цветы в вазе” конец 1900-х, ГМИИ РТ). Представление о Машкове-авангардисте, чья самобытная система сплавила элементы примитивизма, сезаннизма, фовизма, кубизма, дает “Натюрморт. Цветы в вазе (с подносом)” (1912–1914, ГМИИ РТ). Он создан во время расцвета “Бубнового валета”, когда к мастеру пришел первый большой успех. Работы советского времени из знаменитой “курортной” серии 1920-х гг. (“Гурзуф. Генуэзская крепость” 1925, ГМИИ РТ; “Гурзуф. Женский пляж (с двумя фигурами)”, 1925, ВМИИ), написанные в период участия Машкова в Ассоциации Художников Революционной России оказались связаны с поиском соответствия новым условиям, попытками создания картины на современный сюжет. Однако и тогда самоценная живопись делает главным невербальным смыслом произведения утверждение мощи и красоты жизни как таковой. Тематический натюрморт “Советские хлебы” (1936), написанный в двух вариантах (ВМИИ, ГМИИ РТ) является частью мифа социалистического реализма, прославляющего действительность, в которой великая земля и великие герои производят феноменальные плоды и продукты. В то же время эти работы воплощают “живописный гигантизм”, тяготение к которому сохранял художник. Фантастическая, грандиозная картина мира, запечатленная в натюрмортах, была подспудной смысловой доминантой его искусства на протяжении всего творчества.

“Абрамцевские” натюрморты (“Пестрый букет в глиняном кувшине на светлом фоне”, 1936, ВМИИ) отражают мироощущение художника, очень отличное от общего настроения масс в 1930-е гг., они воссоздают возвышенную и строгую атмосферу уединенного сосредоточенного труда. Апелляция к классическим прототипам здесь читается как утверждение вечных ценностей. В своем проникновении во внутреннюю жизнь предмета, полноте овеществления живописи, изощренной живописной культуре они утверждают ценность частного бытия. Натюрморты Машкова “абрамцевской” серии являются одними из лучших проявлений камерного слоя советского искусства, противоположного по своим задачам, средствам, идеологии официальному руслу. Как тонко замечает И. Болотина, поздние натюрморты, как и знаменитые ранние, – “это действительно предметы самые узнаваемые и обычные, но поданные [...] в самом радостном качестве, в каком мы воспринимаем их только в самые счастливые моменты нашей жизниї. Машков обладал этой редкой способностью – жадно видеть, как в первый раз.

Встреча произведений из коллекций двух музеев происходит впервые, давая возможность более полно, объемно ощутить могучее биение жизни в искусстве Ильи Машкова.

О.П.Малкова